Казаки и мангусты. Сборник рассказов - Сергей Очинян

Предотлетная нервозность усугубляется слухом о том, что Катарские авиалинии коварно повысили расценки на сверхнормативные килограммы багажа. Якобы чуть не до 20-ти долларов за кило. Маме жалко индийские тряпки, слоников и кораллы. И долларов тоже жаль. Она выбрасывает из чемоданов российскую одежду, но облегчение не наступает. Они все равно увесисто возвышаются посреди комнаты и внушают тревогу.

Мама решила съездить в тируванантапурамский офис авиакомпании и во всем разобраться. Предусмотрительно выписала на специальный листок необходимые выражения: «права пассажира» – passenger rights, «бесплатный провоз» – free baggage и «вы за это ответите» – you will answer for this. Я эти слова даже выучил наизусть, пока зачитывал их маме по телефону, потому что она забыла листок дома.

Выяснилось, что бесплатному провозу подлежит 30 кг багажа. За остальное придется платить по 13 долларов за каждый килограмм. Теперь во избежание финансовых потерь требуется взвесить багаж. Для этого нужны весы. А их нет. Хоть попугаями меряй. Круг замкнулся.

Но даже железная логика бессильна против женской глупости. Красота нашей соседки Вали очевидна и видна издалека. К сожалению, Валя считает себя излишне полной, всячески стремится похудеть и эта глупость скоро лишит наш район главной достопримечательности. Больно слышать ее радость: «Я сбросила еще полтора килограмма!» Эти слова зажигают в маминых глазах ведьмин огонь: «А где ж тебя взвесили-то, красна девица?!» Валя мило краснеет, молчит, но после непродолжительной пытки смущенно признается: «На рыбном складе. Там промышленные весы есть…».

Встань и иди, сын мой! И купи заодно полкило тигровых креветок.

Рикша отказывался поверить, что белому туристу с двумя гламурными чемоданами в самом деле нужен вонючий рыбный склад, и пару раз проехал мимо, пытаясь увезти меня в какой-нибудь отель. Когда я вошел, двое работников сыпали в рыбные ящики лед. Дедок в углу сморкался в застиранную юбку. Я молча поставил чемоданы на напольные весы. Складские впали в ступор. Потом на их лицах появились недоверчивые улыбки. Так обычно улыбаются помощники, выбранные фокусником из зала. В радостном ожидании подвоха они взвесили чемоданы, креветки и четыре раза пересчитали деньги каждый раз с новым результатом. Самым впечатлительным оказался дедок. Он так и простоял с задранной юбкой до самого моего отъезда.

Получился 31 килограмм и 150 граммов. Мама повеселела, спросила, были на дедке трусы или нет, и потребовала вычленить из общего багажа семь килограммов в ручную кладь и упаковать их отдельно. Так ей предписали в Катарских авиалиниях. На этот раз взвешивали дома. Весами стала швабра на перилах, а противовесом – семь полных литровых бутылок. После замеров Наташе пришлось убрать с пола пролитую воду и выбросить обломки швабры.

Вот такие коллизии возникают при отсутствии контрольно-измерительных приборов. А что касается белья под юбкой у индусов, то я, честно говоря, стараюсь туда не заглядывать. Наверно, боюсь увидеть правду. Но я спрашивал у местных жителей. Они сказали, что трусы, безусловно, есть. Но не у всех. Это зависит от благосостояния гражданина.

Никто никогда никуда

В заповеднике Понмуди львы и тигры бродят между автобусами и влюбленно смотрят на тушки туристов через зарешеченные окна. Волгоградские друзья Саша с Настей решили туда съездить и тем самым бросают вызов судьбе. Они едут уже третий раз, но еще ни разу не доехали. В первый раз помешали выросшие цены на лук и рис, из-за чего оголодавшие забастовщики перекрыли хайвей возле Тираванантапурама. Вторая поездка бесславно завершилась чуть дальше – за Мурукумпужей, где тропическим ливнем смыло мост. Наши призывы не шутить с фатумом им неинтересны. Они уверены, что третий поход на грабли станет победным.

В их тандеме Саша умный, а Настя – веселая и на несколько килограммов красивее. «Прорвемся! Мы из Сталинграда!» – горланили они по дороге на автобусную станцию. Самонадеянный оптимизм все это. Но пусть едут. В конце концов, кого должны повесить – тот не утонет.

Я тоже в свое время полагал, что людские потуги попасть из пункта А в пункт Б имеют какой-то смысл и могут на что-то повлиять. В ту наивную пору я жил на улице Мамина-Сибиряка недалеко от станции Свердловск-Пассажирский. Название улицы запомнить было трудно, и его записывали, но зато обстоятельство места знали все. Включая двух приятелей, которые как-то приехали из Москвы и повели себя по-свински. За несколько дней веселой командировочной жизни так и не сподобились зайти ко мне в гости. «Не судьба» – оправдывались они в телефон и приводили разные уважительные причины. То водка подорожала, то мост смыло. Вы понимаете, да?

За невнимание к своему товарищу были наказаны поездом, на котором собирались уехать обратно. Он опоздал на несколько часов. Перед лицом неумолимо надвигающейся трезвости убивать время на вокзале было невмоготу, и они вспомнили, что я где-то рядом. Разбудили ночным звонком и обрадовали, что сейчас будут. Я грязно выругался, поставил чайник и стал ждать. Их все не было. Я ждал. Шли годы. Я сменил работу, удалил аппендицит, два раза бросил курить и один раз женился, а они так и не пришли.

С девушкой моей мечты нас роднило многое. Мы оба уважали футбол, ненавидели капусту и предпочитали спать головой на север. Кроме того, ни я, ни она не бывали в Иерусалиме. Хотя оба уже пытались туда попасть независимо друг от друга. Мне помешал дефолт, а ей – щенок, подаренный на День рождения ее бывшим. Чтобы восполнить пробел, в свадебное путешествие поехали в египетский Дахаб с однодневным туром в соседний Израиль. На волне романтизма подгадали неделю отдохнуть на море, а первого января, в первый Новый год совместной жизни войти в недосягаемый доселе заветный Иерусалим. Рука в руке, сердца в унисон и сбоку бантик.

Одну секунду, я только слезу смахну.

Проектировщики египетских пирамид большое внимание уделяли безопасности покойного и его имущества. Как известно, одна из ловушек защемляла неосторожному пришельцу пальцы и, чтобы не умереть в склепе, он вынужден был зубами отгрызать себе руки. Египетские туроператоры пронесли традиции через века. На 31-е декабря они продали рекордное количество туров в Иерусалим, а израильским пограничникам об этом не сказали.

В итоге несколько тысяч туристов образовали затор на нейтральной полосе. Египетский КПП выплюнул человеческую очередь как из пулемета и закрылся на замок. Но на сопредельной стороне людской поток уперся в невозмутимых израильских военных, которые обстоятельно искали наркотики, взрывчатку и другие гадости со скоростью пять счастливчиков в час.

К третьему часу стояния под луной мальчики стали ходить налево, а девочки направо. На пятом решили, что лучше все будут ходить налево, а справа уложим астматиков, сердечников и других немощных… Так и встретили Новый год: за колючей проволокой под дулами автоматов враждующих держав. Рука в руке, сердца в унисон и прожектор в лоб. И без Иерусалима, ясен пень.

Зато на обратном пути произошел информационный прорыв. В терминале Домодедово повстречались с Павликом. Помните? Ну, один из тех оболтусов, которые не дошли с вокзала.

Так вот в ту ночь они взяли такси и сказали водителю, чтобы мчал на улицу Миклухо-Маклая. Тот ответил, что такой улицы в городе нет. (Вы-то помните, что я живу на Мамина-Сибиряка? А, записали? Вот это правильно.) Друзья пошарили в ячейках памяти и обнаружили там другую версию: Демьяна Бедного. Шофер недобро глянул и предупредил, что третья попытка будет последней. Паша в панике достал блокнот, внимательно вгляделся в пьяные каракули и облегченно хлопнул себя по лбу. Ну конечно же – Лебедева-Кумача!

Поэтому лично я нисколько не сомневался, что затея съездить в Понмуди обречена на провал. Вопрос только в том, что случится: безобидно закончится бензин или Саша с Настей станут первыми в истории заповедника гостями, которых съели.

На этот раз грабли судьбы приняли облик пестрой толпы индусов на автостанции. Когда подошел автобус, Саша у них спросил:

– Из ит бас ту Понмуди?

– Йес! Йес! – прокричали грабли и забрались в салон вместе с волгоградцами.

По дороге они весело галдели и приставали к чужеземцам с расспросами «Вич кантри ю фром?» да «Вот из е нейм?» и просили дать денег. На конечной остановке выяснилось, что они приехали в пригород Тируванантапурама, в район мусульманской бедноты, который называется Паммуди. Почти как Понмуди. Почти.

Особенности национального времени

Один мой товарищ женился на стриптизерше. Они познакомились на ее работе и с тех пор он без Светы не может. И не хочет. Счастлив, и шутит, что проплатил всего один приват-танец, а удовольствие на всю жизнь. Летом живут в Перми, а на зиму, как и мы, уезжают в Индию. Только в другой штат, в Гоа. Что характерно, в России мы дружим активно и ездим друг к другу в гости, а в Индии не встречались ни разу. То одно, то другое. Хотя все время договариваемся где-нибудь срастись. В том сезоне местом встречи выбрали Мумбаи: Боливуд, чемпионат по крикету и вообще…